По прогнозам руководителя Центра правопорядка в г. Москве и Московской области Александра Хаминского активно критикуемому общественностью закону об иностранных агентах не хватает прозрачности.
«Раз уж такое явление, как иностранный агент, существует, закон должен был появиться в любом случае. Но важно, чтобы он и работал понятно для организаций и граждан, а не воспринимался так, словно законодательные перемены произошли вдруг на ровном месте», – отметил общественный деятель.
Говоря о громких для нашей страны событиях по теме, в первую очередь Хаминский отметил ситуации с Марией Бутиной, фондом Дмитрия Зимина «Династия» и журналистом Иваном Сафроновым. В первом случае, на взгляд правозащитника, изначально не было ничего скандального: запрета на какие-либо контакты с гражданами США не существует, но имело место банальное нарушение международного законодательства. Как он пояснил, въехав в страну по одному типу визы, например, студенческой, в рамках своей образовательной деятельности можно спокойно вести любые соответствующие коммуникации. Однако как только начинается деятельность, регламентированная законодательством страны пребывания, необходимо как минимум с этим законодательством ознакомиться и проконсультироваться с местными юристами.
В то же время, Александр Михайлович привёл и противоположный пример: известная тележурналистка, продюсер культовой телепрограммы «50х50» Анжела Хачатурян в середине 1990-х выехала в США, основала там некоммерческую организацию ASAF, получила лицензию в соответствии с местным законодательством и уже более 20 лет занимается развитием российско-американских связей, открыто и законно представляя интересы РФ в политических, деловых и научных кругах. «В России всё точно так же: если речь идёт о дипломате, он будет ходить по приёмам и общаться с кем угодно, хоть с президентом. Однако человек в другом ранге, декларируя цели своего въезда в страну, обязан строго придерживаться именно этих целей, указанных в визе. Всё это подробно описывает 115-ФЗ – закон о правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации», – подчеркнул Хаминский.
С фондом Зимина, который финансировался как за счёт его собственных средств, так и контролируемыми им компаниями и трастами, часть средств которых поступала со счетов, открытых в иностранных банках, в изложении руководителя Центра правопорядка всё ещё логичнее. Пусть деятельность фонда декларировалась в областях культуры, образования и благотворительности, но ввиду того, что организация получала иностранные средства, не отчитываясь в Минюст, оценив имеющуюся информацию данный федеральный орган исполнительной власти увидел применимость критериев, предъявляемых к иностранным агентам, и счёл, что фонд им отвечает. Обращение же Зимина в компетентные органы с просьбой об исключении организации из реестра иноагентов результатов не дало исключительно в силу того, что никуда не делся превалирующий критерий юрлица-иноагента, а именно – наличие иностранных источников финансирования. Принятое учредителями решение о прекращении деятельности фонда и его ликвидации было законодательно обоснованным, а отнюдь не политическим.
Александр Хаминский отметил: «Не нарушаешь закон – работай на здоровье. Это правило действует и в США, и в России в равной степени. В России сейчас полным ходом идёт начавшийся давным-давно процесс выработки чётких критериев, определяющих иноагентов, – не важно, идёт ли речь об НКО, незарегистрированных организациях или гражданах. Важна общая черта – ведение политической или иной, влияющей на государство, деятельности, сопряжённой при этом с получением финансирования из-за рубежа напрямую или через посредников. И резонансный закон, принятый Госдумой, наверняка не последний шаг на пути этого процесса формализации, стандартизации и, в конечном счёте, приведения к единообразию самого понимания как государством, так и обществом, «ху из ху».
Правозащитник рассказал, что ранее разница в законодательном регулировании подобной деятельности юридических и физических лиц была обусловлена тем, что ими реализуются различные схемы, и под каждую, фактически, подбиралась «подходящая» статья. Поэтому в том, что касается иностранных агентов, отдельные критерии и требования содержались в законодательстве об НКО, о СМИ, о выборах и ряде других. Однако было значительно проще сформулировать требования, критерии и иные условия, применяемые к иноагентам, чтобы они были определены в одном законодательном акте по аналогии с законом о правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации, в котором указано, например, что фактическая цель приезда в Россию должна соответствовать заявленной при получении визы (перечень виз утверждён совместным приказом МВД, ФСБ и МИД); а например, деятельность физлиц – сотрудников СМИ – к вопросу правового регулирования деятельности самих СМИ – формированию информационного пространства и его организации – не относится, так что действительно весомого повода к чрезмерному перенаполнению закона о СМИ нет.
«Несмотря на то, что лично я являюсь противником издания новых нормативно-правовых актов по каждому точечному поводу, стоит, наконец-то, закрепить законодательно деятельность лоббистов. Это будет конструктивным выходом из целого ряда правовых тупиков. Законодательное закрепление лоббистской деятельности позволит не только не допустить реализации множества существующих сегодня коррупционных процессов, но и не позволит смешивать их с иноагентами, как это уже в ряде случаев произошло. Регламентируйте деятельность таких лиц – лоббистов, обяжите их публиковать свои налоговые декларации наравне с государственными чиновниками, и при общении с ними каждое лицо сможет регулировать тот уровень доверия и полноты информации, который будет уместен в каждом конкретном случае», – поделился глава Центра правопорядка.
В частности, по его мнению, этот подход позволит в перспективе избегать ситуаций, подобных той, в которой оказался Иван Сафронов, которому продлили арест до 7 января: «Будь поправки к закону об иноагентах, определяющие точные критерии причисления к таковым, приняты раньше, с огромной долей вероятности можно было бы говорить о том, что Сафронову изначально было бы предъявлено совсем другое обвинение. Даже не обвинение, а, скорее, претензия – в рамках совсем иного законодательства. Спецслужбы сообщили, что установлены факты перечисления ему денежных средств из-за рубежа. С учётом этого и принимая во внимание тот факт, что в рамках своей журналистской деятельности Сафронов агрегатировал и публиковал информацию, в своей совокупности способную иметь ограниченное обращение, у компетентных органов могли возникнуть вполне обоснованные основания подозревать его в осуществлении противозаконной деятельности. Однако сразу было бы понятно, что из собранной информации он формировал журналистские материалы, из которых, да, можно сделать выводы об обороноспособности Российской Федерации. Но в рамках полноценного и прозрачного законодательства об иноагентах ему, говоря по-простому, «дали бы по рукам», а не подбирали «подходящую» статью под деятельность конкретного человека».
Хаминский подчеркнул, что следует смотреть и оценивать, как те или иные вопросы урегулированы в других государствах, в частности, в США. Но реализовывать на российской почве лишь те механизмы, которые будут работать именно в нашей системе права и сложившейся правовой системе в полном соответствии с Конституцией РФ: «Наш основной документ, между прочим, уже сегодня позволяет всем обращаться в госорганы, коммуницировать с ними, и обязывает государство защищать государственные же интересы, определяя баланс прав и обязанностей как юридических, так и физических лиц, в т.ч. представляющих интересы иностранных государств».
Так что решение о введении понятия «лоббизм» и законодательном обособлении той сферы законодательства, которая описывает деятельность иноагентов – и россиян, и иностранцев – станет, по мнению Александра Хаминского, фактическим ответом на многие актуальные вопросы, юридические и понятийные коллизии.
